Потому что время на дворе особенное. Новости из культурной жизни
эмигрируют в газетные подвалы криминальной хроники, в петиции
«оскорбленных верующих», возмущенные депутатские запросы, прокурорские
проверки. Вместе с пожарными и милицией жалобщики ищут черных кошек в
темных кино-, театральных, выставочных залах. Жертвами организованного
наезда оказываются памятники архитектуры и скульптуры, спектакли,
галереи, фильмы. Но в первую очередь — авторы.
Иной раз повод, вызвавший кипение разума радетелей благочестивого
творчества, — совсем уж смехотворный. Что могло возмутить добровольных
святош в незамысловатой, но симпатичной картине Андрея Зайцева о
нынешних Ромео и Джульетте из спальных районов?
Это ж не Ларри Кларк с его провокационными «Детками» — с их разнузданным подростковым вожделением, и даже не Гай Германика с ее пубертатными драмами. Дебют Андрея Зайцева — деликатное кино о первой любви. Не новаторское, но свежее.
Хотя столько фильмов снято о «нежном возрасте», сюжетные коллизии
про влюбленность тинейджеров из враждующих школ затерты до дыр. Дебютант
ухитряется снять налет пыли, раскрасив юношескую лавстори акварельной
интонацией.
Первый кадр — отъезд от люльки монтажника-высотника на однообразные
многоэтажные соты. Фильм балансирует между двумя реальностями: тусклого
бытования блочно-многоэтажных сот и маскарадной импровизации соцсетей.
Преображение «ВКонтакте» безопасно и комфортно. Можно прикрыться
статусом «в активном поиске», вообразить себя взрослым и крутым, и
отважиться… компьютерной мышкой нежно погладить лицо самой красивой
девочки района. И замучиться выбором: «Отправить сообщение»? или
«Добавить в друзья?»
В реальности без спасительной аватарки страшно. Приходится
пользоваться шпаргалкой, репетицией перед зеркалом: «Привет, Вика, я
Леша… ты давно мне нравишься». Впрочем, прорываться к себе всегда
страшно.
«14+» никакое не фестивальное — бойкое зрительское кино. Диалоги,
«сорванные с языка», точные реакции-отыгрыши, упругий ритм, много
смешных моментов. Уместна витальность юных исполнителей, их
непрофессионализм (подростков играют подростки, обнаруженные режиссером с
помощью того же «ВКонтакте») режиссер превращает в растерянность от
обрушившегося сокрушительного первого чувства.
Девочки здесь — совсем взрослые (джин-тоник, свидания, рискованный прикид, невинность и порок в одном юном теле); мальчики — совсем дети (болтики, «Лего», заводные роботы, майки с Симпсонами, и пиво в магазине не продают). Обормоты-недоростки ржут над темой урока — «одночлены», молятся на изображение брата Данилы Багрова и в битвах с хулиганами воображают себя Суперменами и Человеками-пауками. Обыкновенные дети у черты взрослости.
За прозрачной чертой — родители. Со своими комплексами, невезением,
инфантилизмом, страхами. Один из главных кошмаров — внезапное взросление
детей. Приметы «папиного кино»: наглые гопники в трениках с оттянутыми
коленками, обыденная жестокость спального района, застрявшие в
межвременье школьные дискотеки под попсу, пыльные драки на пустырях —
здесь не кажутся инородными. С ними сжилось-стерпелось поколение
«ВКонтакте». «Дети» здесь не бросают вызов «отцам». Просто в момент
нравоучительной беседы с мамой на тему «мальчик взрослеет» уши
затыкаются музыкой, под ресницы льется весеннее солнце… Кстати, о
музыке. Она в картине не просто опознавательный знак времени или
«портретные характеристики». Radiohead, The Business, Neil Sedaka,
«Пропаганда», «Корабль», «Гастрит», «ГАЗОН» — пространство жизни, такое
же (если не больше), как дом и школа.
И вот этот скромный фильм начинают массово травить — еще до выхода на
экраны. Фильм уже заклеймили как порнографический, хотя вся эротика
целомудренного «14+» — в колышущейся от ветра занавеске.
Что это? Массовая паранойя? Осеннее обострение бдительности? Впрочем,
у этих всплесков и приступов есть отличительная особенность. Они не
сегодня изобретены: выдавливаются из тюбиков старых проверенных средств и
снадобий. Можно сколь угодно изумляться, но в нашем неугасаемом
советском прошлом фильмам о первой любви доставалось «по-взрослому».
В позднесталинские времена девочки и мальчики учились в разных школах
— разноязыких космических мирах, их дружба напоминала встречи
пришельцев с разных планет. Лед тронулся в начале «оттепели». Нешуточный
скандал разгорелся вокруг невинного фильма Райзмана «А если это
любовь?». Картину искромсала цензура, но и в урезанном виде история о
первом чувстве, не выдержавшем испытания пересудами, оказалась зеркалом
моральных проблем, оставшихся в наследство от застегнутой на все
пуговицы «суровой эпохи». Райзман отстаивал право на любовь
16—17-летних... «Не позволим!» — грозил ему педсовет из учителей и
строгих критиков, будто сошедший с экрана его фильма. За депрессивный
настрой советской школьницы досталось «Дикой собаке динго», фильму с
подзаголовком «Повесть о первой любви». Более всего порицателей картины
возмущала строптивая девочка (ее сыграла 22-летняя Галина Польских),
неизлечимо заболевшая трепетной первой любовью.
Отчего со свирепой обстоятельностью запрещали воздушное атмосферное
кино «Любить» Калика? А потом кромсали его, выказывая собственную
глупость и неусыпную осмотрительность. В итоге на «третий экран» вышла
искалеченная версия. Речь в том фильме шла всего-то «о странностях
любви». Когда через много лет фильм в частично восстановленном виде
увидели кинематографисты, режиссер Савва Кулиш сказал, что, если бы
«Любить» вышел в свое время на экраны, «наше кино могло бы стать
другим».
Досталось и романтической поэме «Вам и не снилось» Ильи Фрэза.
Сценарий «выносили на обсуждение», с помощью ножниц делали резекцию.
Трагический финал, в котором герой погибал, украсили розовыми
цветочками оптимизма.
Громокипящая «Маленькая Вера» Пичула взорвала совковые представления о
«дозволенном». Ханжи первыми стояли в километровых очередях в кассу...
чтобы потом громко негодовать: «Вы это видели? «Обнаженка»,
распущенность, соитие в кадре!» А пока они требовали фильм запретить,
его спешным порядком посмотрели 55 млн человек. Тогда-то максима об
отсутствии секса в СССР получила убедительный пинок: а вдруг есть?
Заметьте, баталии шли в относительно либеральные поздние 80-е. А
недавно громокипящее варево страстей «Маленькой Веры» Василия Пичула
оказалось в «списке 100» рекомендованных для школьников картин, став
символом перестроечного кино.
Но бдительным обывателям не до сна. Они и в нашем беззубом репертуаре
отыщут крамолу. Вспомните, как в 70-е громили-запрещали
нежно-тоскливую любовную драму «Осень» неблагонадежного Андрея Смирнова.
Их крик о «помойках» в кадре и моральной убогости советских людей
подразумевал непозволительность эротического томления на фоне
деревенских пейзажей.
Отчего же в разные времена к позорному столбу пригвождали камерные
картины, далекие от политики, диссидентства, рассказывающие о любви?
Рискую предположить: радетелей нетленного порядка раздражали энергия
непредсказуемого потока жизни, своеволие «неформатных» героев, готовых
ради чувства безоглядно нарушать писаные и неписаные кодексы поведения
советского человека.
Чем железобетонней система, тем непримиримей она по отношению к
автору, обнаружившему искренность, свободу, бескомпромиссность.
Показывающему человека не таким, каким он быть обязан, а каков есть — с
его отчаянием, сомнением, надеждой, с восприятием жизни без любви как
смерть.
Вот и скромной лирике «14+» с ее честными диалогами, настоящими
подростками, их робким осознанием собственного «я» через первое чувство
досталось, несмотря на то что у фильма уже шесть призов на российских и
международных фестивалях.
Но моралистов не проведешь.
На основании трейлера (!) они обвинили авторов в пропаганде алкоголя, педофилии, а заодно растлении несовершеннолетних детей. Идет сбор подписей о запрете фильма на change.org.
Тут же из кустов выдвинулся рояль национал-патриотов «Русский мир».
Их пикет «Против развращения молодежи» призван заклеймить позором не
только вредоносного Зайцева, но и Минкульт, в котором затаилась пятая
колонна либералов, цель которых одна — «расшатать наше общество» путем
финансирования подобного непотребства. И пока уличенный в либерализме
Мединский приходит в себя, эстафетную палочку очередной кампании «гнать и
не пущать» принял дежурный по обморожению всего живого депутат
Милонов: «Такой ужас ни в коем случае нельзя допускать ни в прокат, ни
вообще показывать где бы то ни было… Режиссера надо просто посадить в
тюрьму». Итог предпремьерной дискуссии подводит блогер-патриот Сергей
Колясников: «Мое мнение — против таких фильмов не петиции подписывать
надо. А в Министерство культуры идти и морды бить. Лучше ногами»
Комментариев нет:
Отправить комментарий